Ирина и Александр Сафоновы. Маленькая прогулочка на 300 километров вокруг Монблана. Часть 1.
Ирина и Александр Сафоновы — наши российские учёные физики и по совместительству — мультиспортсмены. Уже десять с лишним лет активно занимаются рогейнами, участвуют в мультигонках. И вот недавно увлеклись ультратрейлами, пробегами на длинные дистанции. В прошлом году они принимали участие в забеге Тур Гигантов и 4К. А недавно вернулись с ультрамарафона PTL, который проходил в Альпах. Вернулись с победой! Второй результат среди смешанных двоек — для нашей российской команды, впервые участвовавшей в этом забеге и конкурирующей с гораздо более молодыми участниками — это реально большая победа.
300 километров вокруг Монблана с общим набором — только задумайтесь! — 26 километров по высоте, Сафоновы преодолели за 5 суток и 15 часов.
— Расскажите, что это за трейл, в котором вы принимали участие?
Александр: Конкретно эта дистанция называется PTL, абреввиатура обозначает «маленькая прогулочка». Инициатор этого дела, к сожалению, умер несколько лет назад. Он разведывал дистанцию, и у него
Гонка круговая, замкнутая, проходила в этот раз по часовой стрелке, и мы из Франции, стартовав в Шамони, сначала шли в Швейцарию, на восток, потом оттуда на юг в Италию и затем снова во Францию, в Шамони.
— Вокруг Монблана проводятся и другие гонки? Чем они отличаются от вашей дистанции?
Александр: Вокруг и около Монблана проходит несколько трейлов.
Самая раскрученная, самая пафосная дистанция вокруг Монблана как раз называется UTMB. Её протяжённость 170 км с набором 10 километров. То есть она относительно равнинная, можно сказать. А у нас дистанция была побольше, более навитая, и на ней больше перепадов. Все остальные дистанции, кроме нашей, индивидуальные. Там присуждаются очки ИТРА (международная ассоциация трейлраннинга, входит в федерацию лёгкой атлетики). У нас в России теперь тоже есть федерация трейлраннинга.
А PTL,
И,
Дистанция TDS — более сложная технически, протяжённость её около 119 километров. ССС —
Все «короткие» дистанции не замкнутые.
Кольцевые — только UTMB и PTL, они начинаются и заканчиваются в Шамони, у подножия Монблана.
— Какое контрольное время было для вашей гонки?
150 часов, грубо говоря. Шесть суток плюс ещё до вечера.
— Как давно проходят такие соревнования, сколько участников собирают?
Александр: UTMB — давно. PTL сейчас была десятая. Проходят раз в год.
Во всём этом фестивале, который проходил с 28 августа по 3-е сентября, участвовало 8 000 человек. Конкретно на UTMB стартует две с половиной тысячи. Финиширует примерно две трети.
На PTL стартует 300 человек. Лимит,
Сейчас было заявлено 119 команд, реально стартовало 116, в контрольное время дошла 61 команда. Это большой процент, потому что, бывает, доходят, так скажем, всего десятки участников.
Ирина: Но, возможно, эта цифра преувеличена, и 61 команда — это и те, кто прошёл по сокращённой дистанции.
— Как это так?! Одни идут по одной дистанции, другие — по другой?
Александр: Просто это не соревнования в чистом виде. Так заявляют и сами организаторы. Не соревнования — потому что соревноваться на неподготовленной трассе — это,
Ирина: Там и так опасно. А при условии плохой погоды тем более. (После гонки выяснилось, что Ирина на дистанции при падении сломала ребро и получила трещину предплечья — прим. ред.)
Александр: При нас была ситуация (мы уже видели идущих спасателей), когда человек на каменистом склоне при движении
Ирина. Да, получается у команд километраж примерно одинаковый, набор одинаковый, но путь разный.
— Что значит «неподготовленная трасса»?
Ирина: Неразмеченная, не чищенная. Идёшь всё время по треку, и надо постоянно контролировать друг друга. У Сани был GPS, а у меня часы с треком. Постоянно нужно следить, потому что реально можно уйти не туда. Постоянное ориентирование. Карта лежит в рюкзаке.
На карте бывает написано: «тропы нет», и в этот момент ты понимаешь, что тропу искать бесполезно, и надо просто ломиться по травяному склону или куруму.
Александр: Ты идёшь по тропинкам. Может несколько процентов дистанции идёт просто по голым склонам вообще без тропы, то есть абсолютно. Но в основном
— На предыдущем пробеге, на Туре Гигантов, 4К у вас были так называемые «базы жизни», где можно было поесть, поспать, взять запасную одежду или обувь, которую вы отправили заблаговременно с организаторами. Здесь такое было?
Александр: На тех забегах были не только «базы жизни», которых было шесть, были ещё и пункты питания. А здесь на 300 километров дистанции «баз жизни», куда привозили бы наши вещи, было всего три. Но мест, где можно было бы поесть и поспать было порядочно. Рифуджи, нормальные
— Как вы питались на дистанции?
Ирина: Брали с собой деньги, а ещё организаторы давали по 8 талончиков на человека. И ты по своему усмотрению мог тратить их во многих приютах, а в остальных просто покупать еду.
Александр: Мест, где кормили бесплатно и без талонов, было три. Но полноценно, обедом из трёх блюд — только в двух местах. То есть кормили либо за деньги, либо по талончикам. Мы не знали, что где будет, экономили, в результате у нас осталось несколько талончиков.
— Какой у вас был вес рюкзака, что вы в нём несли?
Александр: Разный, распределяли
Ирина: В обязательное снаряжение, в отличие от Тура Гигантов, входил тент или палатка. А такой тент, что мы используем на ММБ (из тонких мусорных пакетов) здесь не проходил.
— А реально им пользовались?
Нет. Ещё мы таскали кошки. И тоже не воспользовались.
— То есть дистанция, если хорошая погода, проходит и по ледникам?
Да. Снег и град у нас были, но на ледник не выходили.
Александр: В обязательное снаряжение входила мембранная куртка и штаны, две термушки, перчатки, солнцезащитные очки (которые нам не понадобились нигде). И запас продуктов.
У Ирины был обычный
У меня был новый кэмповский
Но бегать почти не приходилось.
— Вы довольны своим результатом?
Александр: Интересное обстоятельство: если на Туре Гигантов между победителем и Ириной разница в два раза (70
— С лидерами в абсолюте?
Да, я сравниваю с лидерами в абсолюте, это мужская команда. Это говорит о том, что и лидеры тоже не могли бежать по такой дистанции. Поэтому организаторы и говорят, что это скорее поход.
— Сколько километров в день, в сутки вам надо было преодолевать?
Александр: У нас получилось хуже, чем мы планировали. Наш план был рассчитан на 124 часа. Мы и двигались с такой скоростью (там, где мы двигались). Но мы больше отдыхали. И вот, насколько больше мы отдыхали, настолько больше времени и получилось.
На «базах жизни» по плану мы должны были провести 18 часов, а провели 33. Включая все промежуточные приюты, куда можно зайти, поесть.
— За пять с лишним суток 18 часов отдыха — это же очень мало?..
А сна ещё меньше.
— Там ведь надо
Нет, готовить ничего не надо, за тебя всё готовят. Это, конечно, хорошо, когда тебя, как в ресторане, обслуживают. Но это занимает некоторое время. Это не шведский стол (он был в одном только месте).
Ирина: Один раз мы ждали целых полчаса (!) пока нас обслужат. Волонтер спрашивает: «А что вы будете есть?», «А что вы будете пить?» А ты сидишь и тихо злишься.
— А вы, кстати, пили на дистанции спиртные напитки?
Александр: Я систематически пил пиво.
Ирина: А я пила красное вино, где предлагали. Чтобы заснуть. Я не могла спать почти четверо суток.
— Четверо суток не спать?
Ты ложишься отдыхать, а заснуть элементарно не можешь.
— Как вы вообще и сколько спали в результате?
Александр: Первая «база жизни» была даже раньше, чем нам хотелось. Но мы повалялись, скажем, так, час, из которых я поспал, может быть, полчаса. Такой у нас был план. А Ирина не спала вообще. Перевозбуждение. Это было всего в 40 километрах от старта. Пришли
Ирина: Меня срубило часов в пять утра. Мы шли
Мы дошли до необозначенной, внеплановой рифуджи, где два замечательных пожилых дядечки разрешили нам полежать на скамеечке. И ещё дали кипятка, мы чаю попили. В общей сложности провели там полчаса, я поспала минут пятнадцать, и это была шикарная перезагрузка. Я ожила. Вообще тогда было всё прекрасно, в первые два дня. Погода хорошая. Жара. И можно было упасть в любом месте и поспать. И все эти постели и рифуджи для сна были не особенно нужны тогда.
— Вы старались останавливаться в темноте, или это неважно?
Ирина: Как ни странно, в этот раз мы действительно старались останавливаться в темноте. Если на Туре Гигантов и 4К на это внимания не обращалось — где случится «база жизни», там и вставать. У меня это часто получалось днём. Здесь старались отдыхать ночью.
-Как было с погодой?
Александр: после первых двух дней, как раз когда мы переваливали из Швейцарии в Италию, погода испортилась. Причём испортилась капитально, сначала пошёл дождь, так временами. Приходилось то одеваться, то раздеваться. Поначалу было не так уж холодно, в районе 10 — 12-ти градусов. Но надо понимать, что на высотах при такой погоде температура уже может приближаться к нулю.
-Какие высоты на дистанции были?
Самый высокий перевал у нас был около 3-х тысяч метров. В начале у нас был даже не перевал, а гора, мы на неё с одной стороны залезли, а с другой слезли, но это было ещё в хорошую погоду. Для нас она выглядела как перевал, потому что мы залезли на нее по гребню, с провешенными верёвками — «виа-ферратой». Это было по светлому времени, а спускались уже в сумерках.
Второй трёхтысячный перевал мы проходили ночью, это было в Италии. Под дождём, в тумане.
Важным моментом этой гонки является не столько соревнование, сколько солидарность, взаимопомощь.
— И часто встречаешь на дистанции людей?
Не сказать, чтобы часто, но встречаешь. Не так, как на более многочисленных гонках, где бывает, народ идёт вереницей. Хотя бывает и такое, что ты часами движешься в одиночестве. Ведь на Туре Гигантов примерно такое же количество людей, только идут они не парами или тройками, а по одному.
— Какие были сложные, опасные моменты на дистанции? Когда ты идёшь невыспавшийся, уставший…
Ирина: Идёшь, тебя шатает.
Александр: Была пара траверсов, когда было довольно высоко, и это происходило оба раза ночью. Идёшь по тропе, и тебя начинает покачивать. Но это не до такой степени, когда реально опасно, потому что как только начинается технически сложный участок, где руками надо держаться, там быстро собираешься.
Ирина: А качает тебя, когда дорога однообразная. И ты начинаешь вырубаться. В одном месте я чуть не улетела с такой тропы, меня
Александр: За четверо суток лежали и отдыхали в сумме мы, конечно, больше, но Ирина не могла заснуть.
— Вы всё время шли, или
Александр: Со спусков мы подбегали. Но у меня была проблема с голенью, это проявилось после недавнего старта — суточного рогейна в Латвии.
Ирина: Это как раз недостаток командной гонки. Получилось, что в гору тормозила я, а под гору тормозил Саня.
—
Ирина: Да. Сначала там лидировала смешанная французская двойка. А потом (мы посмотрели по протоколам) был момент, где лидировали мы. А вот когда нам удалось поспать, вот
— Это именно тот случай, когда вы проспали? Как это получилось?
Ирина: Получилось так, что часы с будильником были только у Сани. Он мне их не отдал (я сплю более чутко), просто не снял с руки. И их не услышал, а телефона у нас не было. А в тех часах, которые у меня с треком, я не нашла будильника.
Мы поставили себе 4 часа сна, а проспали реально шесть, и проиграли ребятам как раз около двух часов.
Александр: Мы хорошо шли до рассвета, потом весь день, и подошли как раз к базе, куда привозили сумки. Это около перевала Малый Сенбернар из Францию в Италию. Через него идёт дорога. Там стоит 4-этажная гостиница, это и была база. Я не думал, что мне может поплохеть к середине пятого дня, когда я иду всё время ниже своего темпа. «Поплохело» — это меня начало тошнить, что со мной бывает редко. Боль в ноге я забивал таблетками кетанала, может, они и сыграли злую шутку.
На этой базе мы провели всего час, переобулись, поели свою тушёнку, Ирина принесла мне молока с четвёртого этажа, где была еда от организаторов. Молоко очень хорошо помогает от тошноты. И мы пошли дальше. Там сразу красивейшее озеро, пасутся коровки, чистейшая вода. И дорога навивается петлями. Голова начинает болеть. Идём медленно. Но за счёт того, что мы мало сидели на базе, мы ушли от народа. То есть, выиграли во времени, но пока потеряли в скорости.
Попали в такие красивейшие места, наверное, с Алтаем можно сравнить. Увальчики гладенькие, покрытые травкой, текут ручейки полого, солнышко светит. Черника, голубика в огромных количествах. Очередная полянка с ручейком — идиллия просто, одним словом. И никого нет, людей нет, скота нет. На перевале встретили
Ирина: И тут Саня взбодрился. Побежал даже. Бодро прошли участок с «виа-феррата». Тем временем стемнело. Жуткий холод. У меня колени просто отказывают. На дороге под горку Саню опять срубает тошнота.
Александр:
Ирина: Настроение у меня было совершенно ужасное, потому что было непонятно, сможет ли Саня идти дальше. А до финиша оставалось около 50-ти километров.
Александр:
Ирина: После просыпания я была совершенно бодра, но тут вырубило Саню с его ногой. Выходит, лучше ему не стало.
- Как вы смогли продолжить гонку?
Александр: Мы шли под гору вниз, ещё было темно. Навстречу шли участники UTMB с фонарями. Нескончаемой вереницей, нос в затылок. Но это недолго. Они прошли, мы полезли
Ирина: Пока Сане было плохо, я спокойно расслаблялась. Ягодки ела. Просто объелась.
Александр: Дальше проблемы со здоровьем нас не волновали, но началась отвратительная погода.
Ирина: Не волновали до поры до времени, пока я не шлёпнулась. До финиша оставалось уже меньше тридцати километров, уже входим в посёлок, надо долину пересечь, залезть на противоположный склон. Обойти, спуститься и всё — финиш.
Александр: На самом последнем пункте питания мы неожиданно выяснили (друзья соперники, российская команда из Екатеринбурга, отец и сын Воздвиженские сказали нам), что организаторы срезали очередную петлю, заход наверх. И нам нужно набирать не 1800 метров, а всего 800.
Ирина: То есть дистанция упростилась. Для нас это,
Александр: А дальше простой участок, фактически по тропе, которая вверх не беговая, а вниз уже почти беговая.
Ирина: Я бежать там уже не могла. Передвигалась семенящим шагом, чтобы не дай бог бок не трясти. Потому что если чихнул, кашлянул, споткнулся — сразу резкая боль. И у меня было
На финишной прямой — около десяти километров по просёлочной дороге — нас, конечно, ещё народ
Александр: Шведы, с которыми мы часто на дистанции встречались, шли параллельно, то обгоняя, то отставая. Здесь они побежали и вырвались вперёд.
- Забавные моменты были?
Александр: Незадолго до финиша, километров за 15, поднимаемся на сложный каменистый подъём. Тропа совсем не скоростная. Впереди шумит ручей. А мы должны его, по карте судя, переходить. Говорю Ирине, там нас
Выходим — подвесной мост, водопад красивейший. И картина, примерно как Рейхенбахский водопад в фильме про Шерлока Холмса. Мощный многоступенчатый водопад, над ним натянут хороший подвесной мост, крепкий, но качающийся и длиной метров 40. Узенький, через всё ущелье. В тумане и в сумерках. Впечатляет. Переходим, проходим ещё полчаса и … выходим на трамвайную остановку! Домик, рельсы. И там ходит такая штука, которая называется «трамвай дю Монблан». Трамвай с кремальерой — зубчатым колесом в середине, чтобы можно было заезжать в крутые подъёме.
Трамвай подвозит туристов на высоту около 2 200, к началу классического подъёма на Монблан. А мы подошли к этой дороге на высоте около 1800.
-Какие были сложности
Александр: В середине последнего дня была гора Мон Жоли. Поднимаешься от пункта питания по гребню по тропе. Ничего особенного, просто такая травяная гора, которая наверху становится покруче,
— Были случаи, что вы сходили с трека, заблуждались?
Александр: Да, были. Можно было подрезать серпантины. Были куски блуканий по склону, но мы честно прошли по треку. Тропа, казалось, идёт совсем нелогично, она ничего на показывала нам, кроме коровников,
Нигде контролёров не стояло. Но у нас были трекеры, у каждой команды. Все команды отслеживали. Организаторы ещё присылали сообщения на этот трекер, но с тихим звуковым сигналом.
Картина такая: выходим со средней базы жизни, где нам подзарядили трекеры, отдали их нам, но ничего не сказали. Район Аосты. Высота
Выходим, идём по треку, поднимаемся к озеру Арпи. Красивейшие места, но никого нет. Думаем, наверное, все ушли вперёд. Два озера, между ними 400 метров по высоте, ригель изрезанный с отличной тропой, выложены ступеньки. Видим на середине подъёма — участники с номерами нашей гонки идут нам навстречу. Думаем,
Останавливаем, спрашиваем идущих навстречу. Оказалось, организаторы в этом месте пустили участников по другой петле, в противоположную сторону. Посмотрели трекер — там сообщение: «Срочно свяжитесь с организаторами — вы идёте не туда».
Ирина: И это сообщение было несколько часов назад! У нас тихая паника: всё пропало. Прошли лишних километров 15, набрали кучу метров высоты. Возвращаться и идти на эту петлю — ну явный проигрыш. Проще уже просто сойти.
Александр: Что делать? Пытаемся дозвониться организаторам. Удаётся. Успеваю только сказать номер команды, начинаю рассказывать, что происходит, как связь прерывается.
Ирина: Мы начинаем бегать по склонам, пытаемся поймать связь.
Александр: Думаю, чёрт с ним, сходим на этот перевал с этой стороны, раз уж так получилось. Может быть, нас
«Мы дисквалифицированы?»
«Нет».
«Что нам делать?»
Выясняем, что на перевал идти не надо. Нам предписано идти по запасному варианту — возвращаться до места, где тропа расходится, и там идти кратчайшим путём.
Для нас это получилось по времени в сумме то же самое.
Ирина: Мне показалось, что по времени мы проиграли, а по километражу получился небольшой выигрыш.
Александр: Настроение поднялось, а адреналин остался. Мы пошли бодрее, догнали
Мы обсуждали эту ситуацию с нашими российскими участниками.
На финальном участке ситуация почти повторилась, когда мы от участников узнали об упрощении дистанции. Хотя организаторы говорили, что больше изменений не будет. И вот Дима Фейнхауз попадает в аналогичную с нами ситуацию — идёт по треку, который уже заменили другим. Он ни у кого ничего не спрашивает, ему никто ничего не говорит, и его команда уходит на длинную петлю с лишним километром набора. Поднимается, а там ему спасатели говорят — извини, дорогой, этот участок закрыт, иди обратно. И команда теряет четыре часа. И силы.
А нам, получается, повезло, мы практически ничего не потеряли на нашем заходе «не туда».
Повторяю — именно поэтому это не соревнование в чистом виде. Это приключение. Это маленький поход. Сложный технически, физически, и не всегда простой по погодным условиям.
Фотографии Дмитрия Файнгауза и Франка Дорне.
Беседовала Марина Галкина